Тема 7. Общее учение о вещных правах, собственности и праве собственности

Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Тема 7. Общее учение о вещных правах, собственности и праве собственности». Если у Вас нет времени на чтение или статья не полностью решает Вашу проблему, можете получить онлайн консультацию квалифицированного юриста в форме ниже.

Для того чтобы у лица возникло право собственности на вещь, необходимо наличие нескольких факторов. В первую очередь, это само обнаружение вещи. Далее в обязанности нашедшего входит уведомление о находке собственника или муниципалитета. Для этого можно использовать различные способы, особенно если владелец находки не известен.

Порядок приобретения права собственности на находку

Итак, достаточно лишь 6 месяцев, чтобы найденная вещь обрела нового владельца. При этом лицо, которому эта вещь принадлежала ранее, не должно быть установлено.

Важно знать, что срок в полгода начинает исчисляться не с момента находки, а с момента заявления об этом.

Только в этом случае возможно приобретение права собственности. Если же эти юридические факты не будут выдержаны, то ни о каком праве собственности не может быть и речи.

Но и у этого правила есть свои недостатки. Например, нашедший утерянную вещь человек может злоупотребить своим правом и получить на нее права собственности не совсем законно. К примеру, он утаивает находку от владельца, который обращается к нему с соответствующим вопросом.

Спустя время он обращается в правоохранительные органы и делает заявление о находке. При этом его поведение, которое не становится известно ни должностным лицам, ни владельцу находки, не является препятствием для приобретения права собственности.

Порядок приобретения права собственности на находку

Итак, достаточно лишь 6 месяцев, чтобы найденная вещь обрела нового владельца. При этом лицо, которому эта вещь принадлежала ранее, не должно быть установлено.

Важно знать, что срок в полгода начинает исчисляться не с момента находки, а с момента заявления об этом.

Только в этом случае возможно приобретение права собственности. Если же эти юридические факты не будут выдержаны, то ни о каком праве собственности не может быть и речи.

Но и у этого правила есть свои недостатки. Например, нашедший утерянную вещь человек может злоупотребить своим правом и получить на нее права собственности не совсем законно. К примеру, он утаивает находку от владельца, который обращается к нему с соответствующим вопросом.

Спустя время он обращается в правоохранительные органы и делает заявление о находке. При этом его поведение, которое не становится известно ни должностным лицам, ни владельцу находки, не является препятствием для приобретения права собственности.

Чем отличается присвоение имущественного объекта от его растраты

В случае присвоения человек незаконно владеет имуществом, а в случае растраты – расходует переданное себе имущество, эксплуатирует его или отчуждает третьим лицам. Все дела по рассматриваемым преступлениям изучаются на предмет направленного умысла. В учет принимаются все факторы, включая наличие у обвиняемого стремления вернуть собственнику его имущества.

Обязательно почитайте! Банкротство управляющей компании ЖКХ — чем грозит жильцам

Часто юристы причисляют растрату к следующему этапу присвоения имущества. По их словам, для обращения объекта в личную пользу первым делом нужно принять решение о том, что его владелец обратно не получит. В то же время в судебной практике не используется этот подход – в противном случае одно и то же похищение обладало бы двумя датами окончания завершения (окончание присвоения и отдельно окончание растраты).

И тот, и другой вид похищения переданного имущественного объекта отличается тем, что на дату окончания преступления оно находилось у обвиняемого. При завершении присвоения человек мог эксплуатировать не принадлежащее себе имущество, а при завершении растраты он воплощает этот шанс в жизнь. Между легальным владением и нелегальным издержанием имущества отсутствует период времени, во время которого обвиняемый неправомерно владеет собственностью.

Верховный суд подтвердил, что брать забытые вещи равнозначно воровству

Верховный суд России подтвердил, что брать чужое в общественном месте – это воровство. На привычке брать, что плохо лежит, погорела жительница Карелии Натальи Г.: она взяла в холле поликлиники чужой мобильный телефон.

История банальная, но затрагивает принципиальный правовой вопрос: как отличить находку от кражи? Трубку оставил некий пациент , который ушел, забыв по рассеянности телефон. Через некоторое время человек спохватился и вернулся, но аппарата и след простыл.

Трубка стоимостью более 20 тысяч рублей прилипла к рукам той самой Натальи Г.

Впоследствии в суде защита женщины попыталась доказать, что хозяин сам виноват, раз оставил без присмотра свою вещь. Мол, телефон не похищен, а найден.

По мнению адвоката, прямого умысла на завладение чужим имуществом у женщины не было, активных действий по изъятию телефона из владения потерпевшего она не предпринимала.

То есть сама никому в карман не залезла. Найденным телефоном не распоряжалась, а добровольно выдала, когда к ней обратились по этому поводу.

Проблема злоупотребления процессуальными правами в гражданском процессе

Сегодня я расскажу вам, как правоохранители делают себе красивую статистику по раскрытию преступлений по 158 УК РФ (кража), доводя ни в чем не повинных граждан до скамьи подсудимых.

Ситуация вполне рядовая: шел человек по ТЦ. Или по улице. Или во дворе своего дома дело было. Нашел кошелек. Или другую ценную вещь, на которой прямым текстом не написано, что принадлежит она Васе Пупкину. Задумался, что делать. Положил в карман и пошел дальше. Возможно, он собирался отнести вещь в полицию. Возможно, оставить себе. А может, отнес бы домой, распечатал объявление и повесил бы на том месте, где нашел. Но не успел. В ТЦ, на подъезде или на улице висела камера.

Такой подход с юридической стороны является несколько сомнительным, потому как в таком случае вообще делает затруднительным применение понятия находки, которое до этого достаточно определенно отграничивалось от кражи в судебной практике.

Более того, позволяет более расширительно толковать само понятие кражи, которое уже утрачивает в качестве обязательного признака своего состава намеренное противоправное изъятие из чужого обладания имущества, которое в случае присвоенной находки будет утрачено самим владельцем без участия виновного лица.

Это можно толковать с разных сторон, как, например, с усложнением общественных отношений под влиянием научно-технического прогресса, потому как если собственник смартфона неоднократно звонил осужденной, то ей не составляло труда узнать, кто собственник, и вернуть найденное.

Однако, например, в случае с найденной банковской картой по последним делам, когда нашедшие их потратили деньги по собственному усмотрению, суды все же пошли по пути того, что это мошенничество, потому как эти люди воспользовались не найденными деньгами, а ввели в заблуждение магазины и банк тем, что воспользовались не своей картой.

Возникает все же ощущение, что суд идет у нас по пути ужесточения наказания в целях оптимизации работы правоохранительной системы вне зависимости от реальной общественной опасности, меняя даже подходы к тем случаям, по которым он имел у нас ранее совсем другую позицию.

Нечасто, но все же случается, что человек нашедший вещь, отказывается от прав собственности на нее. В этом случае его находка становится собственностью муниципалитета. Эти нормы содержаться в ГК РФ. Интересно, что это правило или норма не соответствует нормам нескольких других статей этого же кодекса. Происходит следующее – нашедший вещь присваивает ее себе, что происходит по закону, и никто не препятствует этому. Он может просто забрать ее.

1. Статьи 227 — 229 ГК установили специальные правила в отношении находки. Находка — это движимая вещь, выбывшая из владения собственника или иного управомоченного на владение лица помимо их воли вследствие потери и кем-либо обнаруженная. Квалифицирующим признаком находки является случайность как потери, так и нахождения. Этим находка отличается от брошенной вещи. С учетом этого же невозможно возникновение права собственности на находку в силу приобретательной давности, так как отсутствует реквизит добросовестного владения (см. коммент. к ст. 234 ГК).

В п. 1 комментируемой статьи сформулированы первоочередные публично-правовые обязанности лица, нашедшего потерянную вещь. Присвоение находки является нарушением указанных юридических обязанностей (хотя и не преступлением), характеризуется безвозмездностью и недобросовестностью, а потому не дает нашедшему защиты от последующего виндикационного иска собственника (см. коммент. к ст. 301 ГК) и, кроме того, лишает его права на возмещение расходов и вознаграждение.

2. Пункт 2 комментируемой статьи рассчитан на случаи, когда лицо, имеющее право потребовать возврата найденной вещи, или место его пребывания неизвестны. В такой ситуации нашедший вещь обязан заявить о находке в милицию или в орган местного самоуправления. Заявление должно быть сделано, по-видимому, в тот орган местного самоуправления, на территории которого произошла пропажа. Однако вещь может быть найдена в другом месте. Кроме того, лицо, потерявшее вещь, может не знать, где точно произошла пропажа. Поэтому заявление, сделанное и в иной орган местного самоуправления, равно как и в несколько органов, следует считать поданным надлежащим образом. В то же время если такое заявление сделано явно неразумно и недобросовестно (например, в отдаленном регионе, где явно не могло быть никаких сведений о находке), предметом обсуждения может стать вопрос об отказе в защите права по мотивам п. 3 ст. 10 ГК (см.: Скловский К.И. Применение гражданского законодательства о собственности и владении: Практические вопросы. М., 2004; коммент. к ст. ст. 227 — 229 ГК).

3. Пункт 3 комментируемой статьи посвящен вопросу о хранении потерянной вещи на время поиска лица, имеющего право получить ее. В рассматриваемой ситуации основанием хранения выступает закон (см. коммент. к ст. 906 ГК), поэтому права и обязанности хранителя определяются общими нормами о хранении, если ст. ст. 227, 229 ГК не устанавливают иного.

4. Пункт 4 комментируемой статьи устанавливает пределы ответственности лица, нашедшего потерянную вещь, за ее утрату или повреждение. Минимальность этих пределов можно объяснить тем, что хранение в данном случае, хотя и установлено законом, осуществляется скорее по моральным, чем по юридическим мотивам.

Для более удобной классификации основных причин, порождающих различное толкование, их целесообразно рассматривать в связи с основными способами толкования норм, которые приняты в юридической науке, и были выделены во втором параграфе первой главы. Тем более что между различ­ным толкованием и применением способов толкования существует функцио­нальная и генетическая связь. Таким образом, мы будем рассматривать воз­можность различного толкования при языковом, систематическом, историче­ском, функциональном, логическом толковании. Другие способы толкования, как уже говорилось, так или иначе включены в эти основные способы.

Систематический способ, как указывалось в во втором параграфе пер­вой главы, является подчиненным способом по отношению к языковому. В случае, когда систематическое толкование полностью отменяет грамматиче­ское толкование (например при противоречии одной нормы другой, но боль­шей юридической силы), происходит просто применение другой нормы пра­ва, чем та, которая толкуется.

Правовые нормы в идеале должны составлять взаимосвязанную строй­ную систему. Однако на практике система законодательства не является не­противоречивой. Как отмечает А. Ф. Черданцев: «Любая правовая система неэффективна, если она противоречива. Между тем правотворчество — про­цесс не только постоянный, но и осуществляющийся множеством субъектов. Все это может привести к наличию в системе норм права противоречивых, несогласованных норм. Кроме того правоотношения существуют не только во времени, но и в пространстве. Возникнув во время действия одних норм, они могут осуществляться во время действия других. Это также приводит к возможности столкновения норм».

Фактически в процессе толкования появляются возможности для про­тиворечий в толковании, связанные, в частности, с противоречием в самой системе права. Наиболее наглядно это выражено в коллизионном праве, ко­гда необходимо разрешить противоречие с двумя действующими нормами. Коллизии норм могут разрешаться путем определенных правил, которые ус­тановлены в законодательстве (коллизионных норм). Например, статья Кон­ституции 76 устанавливает правила разрешения противоречий законодатель­ства разного уровня. «Федеральные законы не могут противоречить феде­ральным конституционным законам».

Пленум Верховного Суда в постановлении от 19 декабря 2003 г. N 23 «О судебном решении» особенно отметил вопрос разрешения коллизий пра­вовых норм: «Если имеются противоречия между нормами процессуального или материального права, подлежащими применению при рассмотрении и разрешении данного дела, то решение является законным в случае примене­ния судом в соответствии с частью 2 статьи 120 Конституции Российской Федерации, частью 3 статьи 5 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» и частью 2 статьи 11 ГПК РФ нормы, имеющей наибольшую юридическую силу».

Таким образом, устранение противоречий между нормативными юри­дическими актами различной юридической силы четко регламентированы. При установлении противоречий применение норм права, имеющих мень­шую юридическую силу, является нарушением законодательства. Однако на практике возможность применения нормы права, которая не должна приме­няться, сохраняется, что наносит существенный вред конституционному пра­ву граждан на судебную защиту.

Коллизионные нормы имеют особое значение при распределении вла­стных полномочий между федеральным центром и субъектами Российской Федерации. Например, при регулировании вопросов приватизации в городе Москве федеральные органы в лице Президента РФ и Московская городская Дума приняли противоречащие друг другу нормативные акты. Президент ут­вердил своим Указом от 24.12.93 № 2284 Государственную программу при­ватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации. В пункте 2.6 установлены условия приватизации арендаторами имущества, данного им в аренду. Московская городская Дума утвердила По­становление от 02.10. 96 № 85 «Об утверждении и введении в действие По­ложения о порядке продажи нежилого фонда на территории г. Москвы». В нем согласно п. 4, в частности, указаны лица, имеющие право выкупать, в том числе — «арендаторы, получившие права аренды на основании ранее заключенных договоров аренды», чего Государственная программа прива­тизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Фе­дерации не предусматривала, за исключением случаев, когда договор заклю­чался на основе конкурса или аукциона.

Данная правовая коллизия неоднократно возникала при рассмотрении споров о приватизации имущества в городе Москве.

Так Арбитражный Суд города Москвы в решении от 23.10.01 по делу № А40-45528/00-52-453 истолковал Федеральный Закон «О приватизации го­сударственного и муниципального имущества» в том же значение, которое было установлено Постановлением Мосгордумы от 02.10.96. Суть дела за­ключалась в том, что Акционерное общество заключило договор купли-продажи помещения со Специализированным государственным предприяти­ем по продаже государственного и муниципального имущества на основании распоряжения ДГМИ. До этого оно арендовало это помещение по договору аренды, где имелось положение о праве выкупа. Прокуратура города Москвы подала иск на расторжение данного договора как несоответствующего феде­ральному законодательству и, следовательно, ничтожного. Однако Арбит­ражный суд г. Москвы отказал прокуратуре в иске со ссылкой на Постанов­ление Мосгордумы и Федеральный Закон «О приватизации государственно­го и муниципального имущества», где установлены способы приватизации, одним из которых является выкуп арендованного имущества. Порядок про­ведения приватизации арендованного имущества суд решил определить, ис­ходя из Постановления № 85 Московской городской Думы.

Данное решение противоречило российскому законодательству, преж­де всего ст. 76 Конституции РФ, и было обжаловано Прокуратурой. Кассаци­онная инстанция разрешила дело согласно федеральным нормам и отменила решение Арбитражного Суда г. Москвы.

Если противоречия между нормативными актами разных уровней юри­дической силы имеют четкие правила разрешения, на основании которых можно вынести однозначное законное решение, то коллизия нормативных актов одного уровня представляет существенную концептуальную правовую проблему. Особенно распространены случаи, когда противоречат общие и специальные нормы. При этом нужно помнить, что принципы применения общих и специальных норм различно определяются в правовых актах. В оп­ределенных случаях норма общего характера может быть признана приоритетной по отношению к специальной норме (например, так установлено в п. 2 ст. 3 ГК РФ), несмотря на то, что они регулируют однородные правовые от­ношения. С другой стороны, в том же ГК при регулировании договорных от­ношений в п. 3 ст. 420 ГК установлен приоритет специальной нормы над ча­стной.

Противоречия при систематическом толковании норм общего и специ­ального характера находят отражение в судебных решениях высших судеб­ных инстанций. Например, в решении Верховного Суда Российской Федера­ции от 10.12.1996 № ГКПИ 96-325-339, 346 признано незаконным и недей­ствующим Инструктивное письмо Министерства финансов Российской Фе­дерации, Федеральной налоговой службы России и Центрального Банка Рос­сии от 22.08.1996 г. N 1154. В названном письме разъяснялось, что статью 855 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 12.08.1996 г. N 110-ФЗ), устанавливающую, в частности, приоритет списания денежных средств для расчетов по оплате труда с лицами, рабо­тающими по трудовому договору (контракту), перед платежами в бюджет и внебюджетные фонды, следует применять с учетом положений статьи 15 За­кона Российской Федерации «Об основах налоговой системы в Российской Федерации», предусматривающей первоочередное исполнение платежных поручений на перечисление налогов в бюджет и внебюджетные фонды. Сами эти положения явно противоречили статье 855 ГК. Признав данное письмо незаконным и недействующим, Верховный Суд мотивировал свое решение тем, что Письмо противоречит Гражданскому Кодексу РФ, а поскольку от­ношения производства операций по банковскому счету (ст. 845 ГК) являются гражданско-правовыми, к ним должна применяться ст. 855 ГК.

В данном случае суд принял решение на основе общей нормы, регули­рующей гражданские отношения, а не специальной нормы, регулирующей операции по банковскому счету, связанные с уплатой налогов.

23 декабря 1997 года Конституционный Суд принял постановление № 21-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 855 Граждан­ского кодекса Российской Федерации и части шестой статьи 15 Закона Рос­сийской Федерации «Об основах налоговой системы в РФ»». Абзац четвер­тый п. 2. ст.855 ГК был признан противоречащим Конституции РФ. Консти­туционный Суд мотивировал это тем, что она «не согласуется с принципом равенства всех перед законом (ст. 19 часть 1 Конституции Российской Феде­рации)», поскольку «создает трудности с формированием доходной части бюджета, что может привести к задолженности по заработной плате работ­никам бюджетной сферы». В связи с этим Президиум Верховного суда сво­им Постановлением от 03.06.1998 внес изменения в решение от 10.12.1996, где отменил прежние мотивы признания незаконным оспариваемого письма, и изложил новые мотивы с учетом постановления Конституционного Суда. По сути общая и специальная норма теперь уже были признаны равноцен­ными, а выплаты долгов по зарплате и платежам в бюджет должны осущест­вляться в соответствии со сроками поступления платежных поручений.

В данном случае помимо систематического было применено функцио­нальное толкование, и установлено равенство социального значения как вы­платы заработной платы, так и выплат в бюджет. Нарушающие это равенство нормы были признаны противоречащими Конституции РФ. Но в ином слу­чае, например, при изменении социальных приоритетов общества в сторону защиты общественных интересов по отношению к частным (выплаты в бюд­жет важней выплат зарплаты), могло быть применено иное толкование.

Сама тема коллизионных норм весьма обширна и не входит в предмет нашего исследования. Необходимо лишь отметить, что единообразное толко­вание норм при систематическом способе является проверкой действенности всей правовой системы. Если не существует установленных законом жестких правил разрешения правовых коллизий, то это свидетельствует о глубоких противоречиях в самом функционировании правовой системы. Абстрактные понятия, которые существуют в нормативных актах или научных работах, например, такие как добросовестность судьи или подлинная воля законода­теля, создают больше проблем для правоприменения, чем разрешают вопрос по существу. В реальности, чем меньше возможности, опираясь на систему права различно интерпретировать закон и его действенность, тем эффектив­ней соблюдается принцип законности.

Существенные проблемы при соблюдении принципа единообразия юридического толкования возникают при функциональном способе.

Функциональное толкование связано с задачами, ценностями, принци­пами, которые ассоциируются в обществе с понятием права. Следовательно, функциональный способ ограничен тем правопониманием, которое сущест­вует на данном этапе развития общества. Однако правопонимание может весьма отличаться у различных классов, возрастных групп, профессиональ­ных объединений и просто отдельных личностей. В связи с этим возникает постоянная опасность разночтений при применении данного способа.

Существующая проблема отчасти разрешается тем, что функциональ­ное толкование применяют обычно только в случае невозможности применить языковой способ, а при его недостаточности систематический способ.

Однако правоприменители, осуществляющие свою деятельность в обществе, не могут абстрагироваться от существующих в нем ценностей. Поскольку наличествует огромное количество конкурирующих ценностей, которые так или иначе разделяют субъекты правовых отношений, конфликт интерпретаций до конца не устраним. Особенно это касается интерпретации норм-принципов, формулирующих общее направление правового регулиро­вания. Например, возникают разночтения, когда толкуются нормы, связанные с некими общими правовыми принципами, содержащимися в Конститу­ции. Проверка соответствия нормативных актов Конституции, всегда так или иначе опирается на те принципы, которые имеют судьи конституционного суда в процессе толкования.

При толковании указов Президента Российской Федерации от 30 нояб­ря 1994 Г. N 2137 «О мероприятиях по восстановлению конституционной за­конности и правопорядка на территории Чеченской Республики», указа Пре­зидента Российской Федерации от 9 декабря 1994 г. N 2166 «О мерах по пре­сечению деятельности незаконных вооруженных формирований на террито­рии Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта» возник­ли вопросы по определению соотношений принципов Конституции и норма­тивной базы, так или иначе затрагивающей данные принципы, в связи с чем было обращение в Конституционный Суд. Основной вопрос был связан с возможностью ведения боевых действий без объявления военного или чрез­вычайного положения. Законодательство напрямую предусматривало только два таких правовых режима. Но Конституционный Суд в своем Постановле­нии от 31 июля 1995 г. N 10-П дал положительный ответ относительно воз­можности иных правовых режимов, при которых фактически ведутся боевые действия, но чрезвычайное или военное положение не вводится. Основа ар­гументации Конституционного Суда сводилась к тому, что ради защиты кон­ституционных принципов президент может своими указами устанавливать правовые режимы, которые не установлены законодательной властью. Как отметил Конституционный Суд, из Конституции Российской Федерации не следует, что обеспечение государственной целостности и конституционного порядка в экстраординарных ситуациях может быть осуществлено исключи­тельно путем введения чрезвычайного или военного положения. Он аргу­ментировал позицию тем, что, по его мнению, законы «О безопасности» и «О обороне» допускают внутреннее использование вооруженных сил ради обеспечения защиты населения, территории и суверенитета и для защиты от внутренних угроз, направленных против личности, общества и государства, включая его конституционный строй, суверенитет и территориальную цело­стность.

Конституционный Суд, сославшись на то, что российские законодатели не обеспечили четкое регулирование при применении вооруженных сил внутри страны, определил указ Президента как конституционный, на основа­нии прямого действия Конституции. То есть на основании того, что Прези­дент своим указом осуществил прямое действие заложенных в нее принци­пов, в частности принципа территориальной целостности и государственного суверенитета Российской Федерации (ст.4 и 5 Конституции РФ).

Однако такая позиция Конституционного Суда не была бесспорной, что отразилось в большом количестве особых мнений судей Конституцион­ного Суда. Так судья Конституционного Суда А. Л. Кононов в своем особом мнении указал, что из Конституции Российской Федерации (статьи 56, 87, 88, 102) и действующего законодательства вытекают лишь два способа регули­рования правового режима таких ситуаций — военное и чрезвычайное поло­жение. То же, что согласно указам Президента Правительству были даны полномочия любыми средствами восстановить конституционный порядок в Чеченской Республике, в том числе с использованием вооруженных сил, яв­ляется нарушением Конституции РФ. Таким образом, согласно судье А. Л. Кононову, президент нарушил конституционный принцип разделения вла­стей. Нельзя не отметить диаметральную противоположность взглядов су­дей, принявших постановление, и судьи А. Л. Кононова.

В особом мнении В. О. Лучина говорится, что реализация данных ука­зов напрямую связана с текстом указов. А поскольку в результате реализации ликвидированы гарантии права граждан на жизнь (статья 20 Конституции), на неприкосновенность жилища (статья 25), на свободное передвижение, вы­бор места пребывания и жительства (статья 27) и др., достоинство личности (статья 21), то данные указы не могут считаться конституционными.

«Конституционный строй, замешанный на крови, людском горе и бедах как дорога не ведущая в храм, теряет свое основное предназначение — слу­жить Человеку».

Фактически интерпретация судьи Лучина основана на том, что функ­ционирование указа Президента нарушает основные права человек��, гаран­тированные Конституцией, то есть, как и Конституционный Суд, он приво­дит аргументы функционального толкования, но противоположные аргумен­там Конституционного Суда.

• Как узнать, почему отказали в ипотеке
• Оценка имущества при разделе супругами
• Ипотека в силу закона: понятие, условия возникновения
• Образец досудебной претензии по покупке из Яндекс.Маркет
• Шаблон ходатайства о прекращении производства по делу

• Новая статья на сайте: «Перевод земли из аренды в собственность», 21.07.2021
• Новый материал в разделе «Образцы юридических документов», 18.07.2021 г.
• Обновление в разделе «Советы юриста», 17.07.2021
• Новая статья на сайте в разделе «Блог», 16.07.2021
• Ответы на Ваши вопросы, 15.07.2021

• Материалы, опубликованные за июнь 2021 года
• Подборка материала за май 2021 года, 11.06.2021
• Опубликованные материалы за апрель 2021 года, 01.05.2021
• Подборка материала за март 2021 года, 01.04.2021
• Юридические статьи за февраль 2021 года, 05.03.2021

• Об особенностях оценки заключения эксперта в арбитражном процессе
• Воздействие на незаконное обращение взыскания на денежные средства в рамках исполнительного производства
• Соотношение процессуальных оснований изменения или отмены судебных актов в апелляционном и кассационном порядке в гражданском процессе
• Раскрытие доказательств в гражданском и административном судопроизводстве
• Проблемы рассмотрения третейским судом корпоративных споров

• Правовые акты и правовые договоры: теоретические и практические проблемы: Сборник статей
• Слово главного редактора
• Транспортный налог в Российской Федерации
• Речевая агрессия и ее правовые последствия
• Нарушения языковых норм современного русского литературного языка в тексте конституции Российской Федерации

Пределы ответственности лица, нашедшего вещь

Ответственность лица, нашедшего вещь, ограничивается по размеру пределами стоимости вещи, а также по условиям наступления — только при наличии умысла или грубой неосторожности. Данное правило можно объяснить тем, что нашедший вещь не является профессиональным хранителем, и к тому же изначально осуществляет хранение за счет собственных средств. Собственник или иной законный владелец, потерявший вещь, сам не проявил о ней должной заботливости, соответственно, гибель или повреждение вещи по неосторожности нашедшего вещь лица — косвенное последствие ненадлежащего отношения к вещи собственника или иного законного владельца, на которых лежит риск случайной гибели (ст. 211 ГК РФ).

Таким образом, возникшее из факта находки правоотношение между нашедшим лицом и собственником вещи (иным лицом, имеющим право ее получить) может преобразоваться в деликтное в случае утраты или повреждения вещи по вине нашедшего в форме умысла или грубой неосторожности. Например, обнаружившийся собственник вещи в случае, если нашедший не обеспечил ее хранение, обращался с нею крайне небрежно, что повлекло утрату вещи, может потребовать от нашедшего возмещения стоимости вещи. Иные убытки, в том числе не полученные собственником доходы, возмещению не подлежат.

Нашел вещь на улице – сел за кражу. Объясняем, в каких случаях найденные вещи считаются крадеными

По словам Александра Кричко, начальника отдела уголовного розыска УВД Бобруйского горисполкома, в такие ситуации попадают не только люди пьющие или неблагополучные, но и приличные – пенсионеры, учителя, медработники.

• В декабре 2021 года 27-летняя женщина забыла в общественном туалете в магазин «Карусель» по улице Минской кошелек. Вслед за ней туда зашла другая молодая женщина с ребенком, увидела оставленный кошелек и забрала его – в нем были деньги и банковские карточки на общую сумму 55 рублей. Женщину, похитившую кошелек, установили с помощью камер видеонаблюдения. 31 декабря в ее отношении возбудили уголовное дело по части 1 статьи 205 («Кража»).

• Летом прошлого года женщина в ТЦ «Корона» забыла кошелек на кассе. За ней в очереди стояла другая жительница Минска, которая приехала к сестре в гости. Она и присвоила кошелек. Найти похитительницу снова помогли камеры видеонаблюдения. В отношении женщины возбудили уголовное дело по той же статье.
• В середине января в магазине «Техас» по улице Сикорского женщина оставила кожаные перчатки на подоконнике и ушла. Мужчина увидел их и взял себе (их стоимость, кстати, 70 рублей). Мужчину сейчас ищут: камеры хорошо засняли его лицо. Ему также грозит уголовная ответственность.
• 19 или 20 января в магазине около Центрального рынка в камере хранения женщина оставила новую, только что купленную обувь. Кто-то открыл эту ячейку (ключ подошел) и забрал обувь себе. Уголовное дело возбудили, воришку еще разыскивают.

Александр Кричко, начальник отдела уголовного розыска УВД Бобруйского горисполкома. Фото Александра ЧУГУЕВА из архива «ВБ».
Александр Николаевич рассказал «ВБ», что такие находки перешли из разряда административных правонарушений в уголовные несколько лет назад. До того не было единого подхода, где находка, а где кража. Схожие ситуации трактовались по-разному. Поэтому в 2021 году вопрос подняли на уровне республики.

– МВД подготовило письмо в Генеральную прокуратуру с просьбой выработать единое мнение и порядок квалификации действий в спорных ситуациях, определить, в каких случаях это присвоение, а в каких кража, – говорит Александр Кричко. – На письмо был дан ответ, и сейчас мы придерживаемся единого мнения при квалификации таких действий.

Как разъяснил Александр Николаевич, в случае с находками есть три типичные ситуации, а суровость наказания будет зависеть от стоимости найденного.

Последствия отказа нашедшего вещь от нее

Нечасто, но все же случается, что человек нашедший вещь, отказывается от прав собственности на нее. В этом случае его находка становится собственностью муниципалитета. Эти нормы содержаться в ГК РФ. Интересно, что это правило или норма не соответствует нормам нескольких других статей этого же кодекса. Происходит следующее – нашедший вещь присваивает ее себе, что происходит по закону, и никто не препятствует этому. Он может просто забрать ее.

Это происходит автоматически и волеизъявление нашедшего вещь не требуется для установления данного факта. Как не требуется и отказ, который вообще не понятно кому должен быть сделан. В нормативных актах нет и намека на орган или должностное лицо, которое бы принимало подобные заявления. И даже больше. Конечно, никто не может забрать у лица право осуществить отказ от вещи, если приобретение права собственности не является для него целесообразным.

И тогда вещь превращается в движимое имущество, которым может завладеть любой желающий. Но только после того, как вещь в судебном порядке будет признана бесхозной. Существует лишь небольшой перечень объектов, указанных в статье 227 ГК РФ, право собственности на которые не устанавливается судом. Из всего этого следует, что норма о том, что право собственности передается муниципалитету, не может применяться на практике.

Что является присвоением найденного имущества

На практике находкой считается вещь, которая была утеряна одним лицом и найдена другим. Данное определение дано в гражданском законодательстве в статье 227. Говоря о том, можно ли присвоить найденную вещь себе, стоит сказать, что предусматривается два основания для возникновения права собственности:

1. Основание, носящее первоначальный характер. Имеется в виду та ситуация, когда вещь создается человеком самостоятельно. Также прежний собственник может отсутствовать.
2. Основание производное. Вещь переходит от одного к другому на основании договора или иного соглашения.

Получается, что по отношению к находке нельзя применить ни первое, ни второе. Для того чтобы не нести ответственности за подобранный мобильный телефон, необходимо иметь в виду, что, согласно Гражданскому кодексу, находка предполагает необходимость выплаты вознаграждения хозяином нашедшему, а также то, что собственник не отказывался от своих прав на вещь в момент, когда ее утерял. Вы в том случае, когда потеряли вещь и ее кто-то нашел, должны будете выплатить ему вознаграждение, а также понесенные в связи с этим расходы.

В случае, когда вы пришли в общественное место, например, в кино, где обнаружили часы или телефон и забрали себе, то это деяние считается кражей. Связано это с тем, что вами не были предприняты попытки найти хозяина вещи, не сообщили работникам кино, что нашли чужое. Такие разъяснения даются Пленумом Верховного суда. Воровством считается данная ситуация, поскольку присвоение имущества происходит тайно.

При обнаружении находки нужно:

• сообщить об этом факте всем, кто может иметь возможность найти собственника и помочь возвращению;
• в случае, когда хозяин не обнаружен, вещь должна быть передана в отделение полиции или орган местного самоуправления;
• когда находка обнаружена в транспортном средстве или помещении, то она передается хозяину этого помещения;
• нельзя хранить найденное более пяти дней, иначе это можно расценивать как похищение.

Комментарий к ст. 227 ГК РФ

1. Комментируемая статья регулирует отношения, связанные с находкой, под которой следует понимать движимую вещь, утерянную собственником или иным законным владельцем, и найденную другим лицом. Положения о находке упоминаются в п. 2 ст. 225 ГК, однако находка не может безусловно считаться бесхозяйной вещью, так как она имеет собственника, который не имел намерения отказаться от этой вещи, а утратил ее в силу случайных обстоятельств, причем этот собственник может быть как неизвестным нашедшему лицом, так и известным. Нашедший вещь должен предпринять необходимые действия для ее возврата собственнику или иному потерявшему ее лицу. Порядок указанных действий определен п. 1 комментируемой статьи и зависит от того, известен ли нашедшему вещь ее законный владелец, а также от места обнаружения вещи.

Если нашедшему вещь известен ее собственник, иной законный владелец, либо лицо, уполномоченное на ее получение, нашедший вещь обязан немедленно уведомить собственника (иного законного владельца или уполномоченное на получение вещи лицо).

2. Если вещь найдена в помещении или на транспорте, она подлежит сдаче лицу, представляющему владельца этого помещения или средства транспорта. В этом случае лицо, которому сдана находка, приобретает права и несет обязанности лица, нашедшего вещь. При этом под помещением понимается помещение общего пользования, посещаемое различными субъектами (например, театр, поликлиника, образовательное учреждение). Под транспортом понимается как транспортное средство, используемое для перевозки пассажиров, грузов, багажа, так и объекты транспортной инфраструктуры (например, железнодорожные и автостанции, платформы).

3. Если лицо, являющееся законным владельцем вещи, или иное лицо, имеющее право забрать вещь, неизвестно, и вещь найдена не в помещении и не на транспорте, нашедший вещь обязан заявить о находке в полицию или в орган местного самоуправления.

4. Если найденная вещь не может быть сразу возвращена собственнику — он неизвестен, либо по каким-то причинам не может сразу забрать вещь, возникает необходимость обеспечить ее сохранность. Нашедший вещь вправе, но не обязан, хранить вещь у себя либо сдать на хранение в полицию, орган местного самоуправления или указанному ими лицу. В данном случае обязанность обеспечить хранение вещи следует из закона (ст. 906 ГК). Вещь может быть передана на хранение третьему лицу на основании договора хранения (ст. 886 ГК).

5. Пункт 3 комментируемой статьи предусматривает возможность продажи найденной вещи в двух случаях:

— если она является скоропортящейся, т.е. не подлежит длительному хранению;

— если издержки по хранению вещи значительно выше ее стоимости.

Вещь должна быть реализована с учетом требований добросовестности и разумности, и с получением письменных доказательств суммы выручки, поскольку впоследствии, если собственник (иной законный владелец) обнаружится, он будет вправе требовать передачи ему вырученных от продажи найденной вещи деньги.

6. Ответственность лица, нашедшего вещь, ограничивается по размеру пределами стоимости вещи, а также по условиям наступления — только при наличии умысла или грубой неосторожности. Данное правило можно объяснить тем, что нашедший вещь не является профессиональным хранителем, и к тому же изначально осуществляет хранение за счет собственных средств. Собственник или иной законный владелец, потерявший вещь, сам не проявил о ней должной заботливости, соответственно, гибель или повреждение вещи по неосторожности нашедшего вещь лица — косвенное последствие ненадлежащего отношения к вещи собственника или иного законного владельца. На нем же лежит риск случайной гибели (ст. 211).

Неправильный выбор слова, речевая недостаточность часто искажают смысл высказывания. Так, телеведущий обратился к зрителям со словами: Сейчас я вам прочитаю несколько звонков (имеются в виду сообщения или просьбы, замечания абонентов, позвонивших по телефону на студию). Речевая недостаточность привела к подмене понятия (звонки не читают). Такую ошибку часто допускают составители объявлений, удивляя нас отсутствием логики: Больные, не посетившие амбулаторию в течение трех лет, вкладываются в архив; Сдается квартира с ребенком; Санэпидемстанция готовит отравленную приманку для сотрудников фабрики; Мясокомбинату требуется работник для начинки. Пропуск слова, ставший причиной абсурдности высказывания, можно встретить и в газетных публикациях, например: В Канаде у фермера родилась необыкновенная овца] В первый год жизни дети ходят гулять только на руках.

Особенности заявления о подделке

Многие адвокаты идут на хитрость. При наличии подозрений на фальсификацию доказательств они требуют предъявить оригинал. Если вторая сторона не передает необходимый документ, копия теряет свою первоначальную силу. В случае, когда оригинал все-таки передается, его нужно приобщить к делу, чтобы впоследствии можно было привлечь к ответственности за подлог.Если речь идет об уголовном деле, заявление о фальсификации будет актуальным после озвучивания всех доказательств. В этом случае можно подавать заявление и требовать проведения проверки подозрительных документов. Иногда лучше заявить о подлоге еще на предварительном следствии, чтобы избежать отказа суда.Недостаток действующего УПК РФ в том, что в нем указано обязательство следователя информировать участников процесса о назначении экспертизы, но не указаны граничные сроки. В результате субъекты заседания информируются уже после получения результатов, что является недопустимым.Принятие ходатайства судом и назначение экспертизы — лишь 50% успеха. Сложность в том, чтобы поручить дело настоящим экспертам. Суд вправе сам выбирать способы проверки заявления, поэтому задача заявителя убедить его в том, что лучше отдать дело той или иной компании. Для этого нужно «давить» на более низкую стоимость и высокую скорость проведения. Такие эксперты всегда назначаются в первую очередь.

Находка вещи: правовые аспекты (Никитин А.В.)

Дата размещения статьи: 16.05.2015

Наверное, каждый из нас на протяжении своей жизни не однажды сталкивался с такой ситуацией, когда терял какие-либо вещи или, наоборот, что-либо находил. Вероятно, что с бытовой точки зрения подобные случаи каких-либо проблем обычно не вызывают. Однако если обратиться к рассмотрению проблемы находки с правовых позиций, то все становится не так просто.
Правовому регулированию связанных с находкой отношений посвящены ст. 227 — 229 Части первой Гражданского кодекса РФ (далее также — ГК РФ). Юридический анализ данных норм позволяет выделить несколько участников названных отношений:
— лицо, нашедшее потерянную вещь (в цивилистике его называют «находчик»);
— лицо, потерявшее вещь; собственник потерянной вещи либо иное лицо, имеющее право ее получить (далее все перечисленные субъекты будут обозначаться термином «лицо, потерявшее вещь»);
— владелец помещения или средства транспорта, в котором найдена вещь;
— полиция, орган местного самоуправления.
При этом законодатель при правовом регулировании упомянутых отношений для определения механизма поведения находчика использует конструкцию долженствования, в частности, говорит о том, что лицо, нашедшее вещь, обязано:
— немедленно уведомить о находке лицо, потерявшее вещь (абз. 1 п. 1 ст. 227 ГК РФ);
— возвратить находку лицу, потерявшему вещь (абз. 1 п. 1 ст. 227 ГК РФ);
— сдать найденную в помещении или на транспорте вещь владельцу этого помещения или средства транспорта (абз. 2 п. 1 ст. 227 ГК РФ);
— заявить о находке в полицию или орган местного самоуправления, если лицо, потерявшее вещь, или его место пребывания ему неизвестны (п. 2 ст. 227 ГК РФ).
Упоминание закона об обязанностях находчика наталкивает на мысль о том, что им корреспондируют некоторые субъективные права. Это, в свою очередь, приводит к заключению о том, что в связи с находкой возникает некое правоотношение, поскольку большинство цивилистов полагает, что существование субъективного права вне правоотношения невозможно .
———————————
Иоффе О.С. Развитие цивилистической мысли в СССР. Ч. 1. В сб.: Гражданское право. Избранные труды. Серия «Классика российской цивилистики». М.: Статут, 2009. С. 295; Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении. М.: Юридическая литература, 1974. С. 225.

Для того чтобы изучить данное предположение, нужно более внимательно рассмотреть, что же, собственно, представляет собой находка. Цивилисты выделяют два признака, при одновременном наличии которых можно вести речь о находке вещи как о гражданско-правовом феномене:
1) вещь выбывает из владения собственника либо иного ее законного (титульного) владельца помимо его воли. Поэтому не будет находки в случае, если вещь остается в обладании титульного владельца, но последний в данный момент не может указать место ее нахождения ;
———————————
Комментарий к ГК РСФСР 1964 г. / под ред. С.Н. Братуся и О.Н. Садикова. М.: Юридическая литература, 1982. С. 184 (автор комментария — Ю.К. Толстой).

2) лицо, обнаружившее потерянную вещь, не только осознает, что данная вещь выбыла из владения другого лица, но и становится фактическим обладателем этой вещи, т.е. берет эту вещь себе .
———————————
Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая. Научно-практический комментарий / отв. ред. Т.Е. Абова, А.Ю. Кабалкин, В.П. Мозолин. М.: БЕК, 1996. С. 377 (автор комментария — А.А. Рубанов).

Перечисленные выше признаки, при наличии которых обнаружение вещи будет считаться находкой, имеют своим следствием вывод о том, что потерянная вещь всегда будет иметь собственника и владельца, причем последний может быть как собственником, так и иным лицом (например, арендатором). Данное лицо по поводу обладания этой вещью будет состоять в абсолютном правоотношении со всеми другими лицами, обязанными воздерживаться от нарушения его права . Таким образом, в названном правоотношении поименно будет определена лишь одна сторона — носитель субъективного права. Круг остальных участников четко очерченным являться не будет и может быть охарактеризован формулой «всякий и каждый» .
———————————
Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М.: СПАРК, 1995. С. 140.
Алексеев С.С. Общая теория права: в 2 т. М.: Юридическая литература, 1982. Т. 2. С. 105.

Однако ситуация кардинальным образом изменяется тогда, когда происходит находка, т.е. утрата вещи владельцем и обнаружение и принятие ее находчиком. В тот момент, когда последний берет найденную вещь себе, когда он, условно выражаясь, «подбирает» ее, он тут же выделяется из неопределенного круга лиц, противостоящих владельцу утерянной вещи, конкретизируется, становится точно известным. При этом для находчика очевидно, что найденная им вещь принадлежит другому лицу, что приобрести ее в свою собственность (во всяком случае, непосредственно в момент находки) он не вправе. Таким образом, «подбирая» потерянную вещь, находчик определенным образом связывает себя с другим лицом (лицами), имеющими права на эту вещь, т.е. между ними возникает правовая связь, или правоотношение.
Прежде чем перейти к рассмотрению данного правоотношения, целесообразно сказать несколько слов об основании его возникновения. Фактической основой возникновения гражданских правоотношений считаются юридические факты либо их совокупности — фактические составы . С учетом высказанных выше соображений, может быть сделан вывод о том, что основанием возникающего в связи с находкой правоотношения является состав, состоящий из двух юридических фактов:
———————————
Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. М.: Госюриздат, 1958. С. 5, 53 — 54.

1) утрата вещи владельцем. С точки зрения общепринятой классификации юридических фактов охарактеризовать такой факт весьма непросто, потому что утрата вещи происходит помимо воли владельца и обычно не является следствием совершения последним каких-либо действий (в юридической литературе высказано мнение о том, что утрата вещи может произойти и вследствие воздействия обстоятельств непреодолимой силы );
———————————
Комментарий к ГК РСФСР 1964 г. / под ред. С.Н. Братуся и О.Н. Садикова. С. 184 — 185 (автор комментария — Ю.К. Толстой).

2) принятие обнаруженной вещи находчиком (он берет ее для себя). Думается, что данный юридический факт является правомерным действием. Нужно согласиться с высказанным в цивилистике мнением о том, что названный факт следует оценивать в качестве юридического поступка, поскольку связанные с находкой юридические последствия возникают независимо от того, было ли принятие найденной вещи находчиком направлено на возникновение таких последствий . Вероятнее всего, в большинстве случаев находчик вообще не задумывается о том, какие юридические последствия вызовет то, что он берет находку себе; наверное, иногда он может подумать о возможности получения вознаграждения или приобретения права собственности на находку, но вряд ли более того.
———————————
Гражданское право: учебник. Том II. Полутом 1 / отв. ред. Е.А. Суханова. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 17 (автор главы — Е.А. Суханов); Самойлова М.В. Находка: гражданско-правовые нормы и библейские установления // Вестник ТвГУ. Серия «Право». 2011. Вып. 25. С. 73.

При повреждениях лица эксперт устанавливает их в обычном порядке, оценивая их тяжесть в соответствии с установленными критериями.

Кроме того, определяется, является ли повреждение изгладимым. Под изгладимостью повреждения следует понимать возможность исчезновения видимых последствий повреждения или значительное уменьшение их выраженности (т.е. выраженности рубцов, деформаций, нарушения мимики и пр.) с течением времени или под влиянием нехирургических средств. Если же для устранения этих последствий требуется косметическая операция, то повреждение считается неизгладимым.

Степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека, выразившегося в неизгладимом обезображивании его лица, определяется судом. Производство судебно-медицинской экспертизы ограничивается лишь установлением неизгладимости указанного повреждения.

Похожие записи:

• Программа «Молодая семья» — 2023: что нужно знать
• Программа «Молодая семья» — 2023: что нужно знать
• Что такое общая собственность?